| Меню сайта |
|
 |
| Категории раздела |
|
|
| Опрос |
|
|
| Статистика |
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |
|
|
 | |  |
|
Следы на песке. Часть 2.
|
| 10.02.2011, 00:26 |
Схематически такие импульсы на пути циркуляции ци напоминают узелковое письмо или, как будет отмечено ниже, язык триграмм "И-цзин".
Отметим: выдох и манипуляции с языком могут создавать разные звуки. Что теоретически послужило бы находкой в процессе развития систем звуковых сигналов, и далее - развития речи.
Теперь о пентастихийных рядах коррелляции. Что такое пентастихийные ряды корелляции? Короткое и доступное объяснение даёт Евгений Алексеевич Торчинов:
«Можно спросить: что общего между вecной, драконом и печенью? Ответ очень прост: эти три явления (во времени, животном мире и микрокосме тела) воплощают в себе одно и то же состояние ци, а именно - состояние зарождения и нарастания его положительной (ян) заряженности».
Вышеописанный способ коммуникации подразумевает эволюцию. В результате этой эволюции тело (в личном плане) начинает обходиться и без движений, и без дыхания (после рождения бессмертного зародыша). Но оно должно пройти долгий эволюционный путь (практика даоинь, цигун, тай-цзи). В социальном плане - по этой теории - общество, пройдя подобный путь эволюции, строило бы свою цивилизацию на базе телепатического общения, например. Но эволюция, по разным причинам, двинулась иным путём.
Ряды корелляции не имеют никакого внешне-логического или метафизического обоснования, но на интуитивном уровне в них возможно почувствовать некую внутреннюю логику. История их составления так же туманна, как и история с Тай цзи ту.
Однако нас в этих таблицах (см. таб. 1) может заинтересовать то, что огромное внимание они уделяют объектам жизнедеятельности человеческого тела и вообще, эмоциональной, бытовой и осязательной деятельности человека. Соответствия пяти стихий У-син:
«…схема пяти первоэлементов исключительно важна для даосской [гимнастической] практики, ибо во многом является ее методологической основой, обусловливая, как сам тип и порядок выполнения упражнений, так и язык описания последних».
Самым же интересным является пентастихийный ряд, связанный с коммуницированием или созданием контакта (см. рис. 11).
Контакт — одна из пяти основных категорий в традиционной идеологии наряду с Осознанием (справедливостью, долгом), Ритуалом (нормами поведения, приличиями, церемониями), Знанием (мудростью) и Верой (Доверием). Они именуются пятью постоянствами и кореллируют с пятью стихиями.
Как работает эта метафизическая схема в опыте создания коммуникации?
Проведём умозрительный эксперимент.
Предположим, что нам надо установить с кем-то контакт. В его возможность мы должны сначала поверить. Вера наша не может быть безосновательна. Она подкрепляется знанием о возможности контакта. Знание строится на восприятии существующих норм поведения, сохранённых ритуалом взаимоотношений, которые сложились в результате исторического осознания «золотой середины» во взаимоотношениях сторон, пытавшихся когда-то установить контакт. Так замыкается круг порождения. Он необязательно конструктивен или позитивен. Так же, как и круг подавления необязательно деконструктивен. Как Инь необязательно зло, а Ян – добро. Бывает, что осознаний новых парадигм столько, что фундаментальное знание в них просто исчезает. Возможно, в этом случае, надо усилить веру, т.к. новые парадигмы своими аргументами рассредотачивают сознание, а сознание стремится к стабильности. Ритуал упорядочивает и попирает веру своим формальным отношением к идее веры, но иногда это спасительно, в случае если вера доходит до форм религиозной истерии и мракобесия. Перемены происходят всегда, но главное в них сбалансированность, равновесие стихий. И если предмета той или иной стихии внутри ряда всё-таки не хватает и сбалансировать его не удаётся, то можно, например, обратиться за его аналогом в какой-то другой ряд. В ряд эмоций, например, плодов или двигательных упражнений. Из этого концепта следует три вывода:
По метафизическим теориям раннего даосизма, коммуникация сознания с внешним и внутренним миром происходит благодаря подобию (и взаимозаменяемости) состояний ци в пентастихийных рядах корелляции различных пространственных и непространственных форм, окружающих человеческое тело.
Это происходит благодаря способности сознания человека через тело манипулировать качественным составом тела, которое имеет ту же пентастихийную природу.
Манипуляция осуществляется при помощи трёх методов: телодвижения, дыхания (что тоже является своего рода движением) и сосредоточения (что также связано с определённым статическим телоположением).
Общий вывод данной части работы таков: исходя из концептов древней даосской метафизики, на которой выстроилась не только культура китайских двигательных практик, но и вообще вся традиционная китайская культура, лучшим и единственным инструментом взаимосообщения с внешним, окружающим человека миром, является человеческое тело.
Историко-хронологический и археологический след (См. таб. 2).
В этом разделе работы я бы хотел отразить гипотетический план семиозиса
самой идеи внеречевой коммуникации, её де-конструкцию через
исторический, хронологический и археологический материал, который и
является доказательством существования идеи как таковой. Поэтому более
соответствующее целям данного раздела было бы для него название
«Семиотический след». Однако подконцепт данного раздела моей работы
построен на использовании историко-археологических материалов,
представленных современной синологией, а аргументы в пользу
семиотического характера самой идеи внеречевого способа коммуникации
присутствуют и в последующих разделах. Поэтому оставлено исходное
название.
Моя хронология де-конструкции идеи доречевой коммуникации будет
опираться на историческую хронологию событий, представленную в работах
доктора исторических наук, специалиста по истории Китая, Алексея
Александровича Маслова.
«В самой глубокой древности,- пишет А.А.Маслов - по крайней мере, в
середине 3 тыс. до н.э., в Китае зарождается культ предков - важнейшая
часть и ядро всей китайской традиции на протяжении многих последующих
тысячелетий». Культ предков - часто встречающееся явление в истории
человеческих обществ. Тем не менее, оно указывает нам, что объектом
поклонения был носитель человеческого тела – предок. Его воплощением и
проводником его воли и знания в мир живых являлся также обладатель
человеческого тела – шаман или медиум. Инструмент, которым он
пользовался для такой практики, было не что иное, как опять же его
собственное тело. Здесь необходимо вставить замечание историка:
«Следует различать шаманов и медиумов. Если шаманы являются посредниками
между миром людей и миром духов, договариваются с ними, то медиумы лишь
предоставляют свое тело для духов, которые, вселяясь в него, напрямую
общаются с людьми».
Мне представляется сомнительным строгое деление таких групп второго –
третьего тысячелетия до н.э. на шаманов и медиумов по способу создания
ими коммуникационного режима в общении с внечеловеческими формами.
Однако, в любом случае, язык тела использовался и теми и другими.
Шаманящие применяли его, чтобы войти в контакт, медиумы – чтобы выразить
посредством тела некую информацию. Данные исторического материала, в
отличие от мифологического, весьма скудно отражают социальный комплекс
древнего Китая третьего тысячелетия до нашей эры, но вполне различимо в
нём проступает социальная группа, к которой прикован интерес
современного ей общества за счёт её телесно-семиотических практик.
Намёк на присутствие именно такой социальной группы можно увидеть в
археологических материалах среди экспонатов, относящихся к концу второго
тысячелетия до н.э.
«…в июле 1986г. в провинции Сычуань были открыты погребения, которые
хронологически совпадают с Шан, но очевидным образом представляют
самостоятельную культуру.
На территории Сычуани жили племена, называемые шу и ба, а затем в эпоху
Чжоу (12-2 века до н.э.) так стали именоваться государства,
образовавшиеся на этом пространстве. Здесь же жила и, отличавшаяся по
традициям и антропологическому типу от ханьцев. Сычуань была заселена
ханьцами только в 5 веке до н.э. и присоединена к первой империи Цинь во
2 веке до н.э. Культуры шу и ба распространялись не только на
территории Сычуани, но затрагивали также часть соседних провинций Хубэй,
Хунань, а также и провинций Юннань и Гуйчжоу, куда из Сычуани
простиралась юго-западная ветвь народности и (лоло)».
«В бронзовых изображениях и фигурках, обнаруженных в раскопках в
Сычуани, можно заметить несколько повторяющихся сюжетов, нигде более не
встречающихся. Перед нами предстает изображение некоего человека-духа с
утрированно заостренными чертами лица: сильно раскосые глаза, большие
заостренные уши, тяжелая широкая челюсть, прямое переносье, подчеркнутые
кожные складки под глазами. Рот прорезан в виде тонкой линии, поэтому
может показаться, что странный персонаж усмехается» (См. рис. 12).
Возможно, Сычуань была той областью локализации, в которой имело место
развитие внеречевой культуры создания сообщения, сумевшей сохраниться и
претерпеть развитие благодаря своей вероятной этнической
обособленности. После исчезновения последней механизм самосохранения
культурной индивидуальности мог облечь её носителей в личину некой
социальной группы медиумов и магов, знания которых были нужны
окружающему их обществу в практических целях. Указывает на это
немногое: динамика позы на сычуаньской фигурке, эмоциональная
выразительность мимики лица скульптуры, эксклюзивная антропоморфность и
намёк на пристрастность всей этой культуры к шаманизму. А.А.Маслов
пишет: «Обычно утрированию подвергается именно то, что отличается от
черт китайцев: нос, строение челюсти, разрез глаз. Так рождается образ
духа-защитника, маску которого надевали медиумы. Именно эти изображения и
позволили предположить, что в Сычуани существовала одна из самых
развитых магических культур шаманов».
Эпоха Чжоу даёт уже более яркий материал по двигательным практикам (См. рис. 13).
На рисунке 13 лица на изображении по-прежнему не ханьские. Но тема танца
и змеиного тела будет продолжена в культурной традиции, формирующей уже
общее национальное самосознание и представленное археологическим
материалом, относящимся ко 2 веку до н.э.
На следующих изображениях (См. рис. 14-15) язык телесных манипуляций
вложен в выступления таких священных персонажей китайской мифологии, как
мудрец Фуси и его сестра Нюйва (плиты из погребений). И снова -
Сычуань.
Из этих картин можно заключить следующее: тому, кто изображал данные
формы телодвижений, речевое значение их уже неизвестно. Они
воспринимаемы художником только как танец, танец, связанный с ритуалом в
обществе речевой культуры. Почему? Да потому, что изложение сообщения
всегда ассимметрично, оно не терпит узора. Это и отличает его от танца.
Например, большинство комплексных форм таолу до сих пор традиционно
принципиально ассимметричны.
Осмыслением философского обоснования принципов языка движений богат
«Дао-дэ-цзин». В более поздних документах, как будет видно ниже, суть
этих принципов подвергнется значительной де-конструкции. Искусство
выражения смысла с помощью сложнейших двигательных техник, вероятно ко 2
веку до н.э., трансформировалось в не менее невероятное искусство
акробатов, инструкторов лечебных гимнастик и уличных драчунов (См.
рис.16). Но только ли так?
Обратимся к историку: «…на юге Китая, например в царстве Чу, в тех
районах, откуда вышел Лао-цзы, под названием "у" фигурировали
женщины-медиумы, [под названием] "си" – [медиумы] мужчины.
Происхождение термина "у" могло быть связано с традиционными
экстатическими танцами (по-китайски танец тоже обозначается "у", но
другим иероглифом), и это указывает на одну [какую-то] из форм
проведения ритуала».
«Танец, неистовая пляска становится основным приемом у для вхождения в мистический транс.
…именно танец выступает самым очевидным признаком у, не случайно о нем
упоминают … источники того времени. "Танцами они заставляли духов
спуститься", - отмечает древнейший словарь "Шовэнь цзецзы" (1 в.).
Основная цель медиумной практики - войти в контакт с душами умерших, с
людьми всех предыдущих поколений.… Во время ритуалов у впадали в транс,
издавали причудливые, невероятные звуки, входя в резонансные колебания с
потусторонним миром. Затем они начинали говорить от имени духов
мертвых, скорее всего, используя разные, в т.ч. и не существующие
языки».
«Предположительно у исполняли священный танец плодородия, который
воспроизводил то, как некое священное существо (обычно речь идет о
птице) осеменило мать первого правителя династии Чжоу, откуда и пошел
весь род».
Тема непорочного зачатия, видимо, была весьма популярна у разных народов
древности, но нас в этом предположении будет интересовать тема птицы,
т.к. эта тема неоднократно встречается в различных комплексах даоинь и
философских текстах (например «Чжуан-цзы»), упоминающих гимнастические
практики.
«Весь максимум магической силы, присущей медиумам и носителям духовной
мощи, воплотился в культе сяней. "Сянь" - понятие, ставшее классическим
для всего даосизма и народных верований, и обычно переводимое как
"бессмертные", "небожители". Парадокс названия заключается в том, что
как раз к физическому долголетию сяни не стремились, и само понятие сянь
служило в раннем Китае не для обозначения категории людей, а для
описания определенных качеств, присущих разным людям. И, как видно,
основным таким качеством являлось умение устанавливать непосредственный
контакт с духами и впускать их внутрь себя. Человек не становился
бессмертным, а позволял бессмертной (точнее, уже умершей субстанции)
войти внутрь себя, захватить себя и в какой-то момент полностью
вытеснить личностное "Я" из тела». - Так воспринимался процесс со
стороны.
«По сути … категории … фанши (маги), сянь (бессмертные), у (чаще всего -
женщины-медиумы) представляли собой единую страту посвященных людей.
Хотя между ними, безусловно, были различия и в региональных трактовках,
и, возможно, в образе жизни. Были у них и свои "функциональные
обязанности": сяни ассоциировались с продлением жизни и общением с
духами, маги-фанши - с чудесами, напр. моментальным перемещением на
сотни километров, способностью трансформировать свой внешний облик и
т.д., а медиумы южной части Китая - с экстатическими ритуалами,
врачеванием и т.д. Однако все они, так или иначе, выполняли единую роль:
обслуживали сферу сакрального в древнем китайском обществе».
«Таким образом, сяни [в восприятии современников] очевидно, были
медиумами - переходными, лиминальными существами, а не людьми или духами
в чистом виде. Медиумы хотя и впускали духов в себя, сохраняли свое
физическое тело. Впрочем, если, говоря о медиумах или шаманах (у, цзи,
чжу), китайцы описывали их, как бы глядя из человеческого мира, то сянь -
описание той же самой категории существ, но уже с точки зрения мира
потустороннего и наполненного духами».
Но самое главное, что «Сяням приписывались многие чудесные свойства, в
т.ч. и обучение людей тайным знаниям, передача некой традиции, которая
способна внести гармонию в мир». Как передавались эти знания? Каким
образом проходило обучение? Что за традиция, способная внести в мир
гармонию?.. - Неясно. Письменность в Китае возникла в достаточно ранние
периоды. В первом тысячелетии до н.э., она имела, судя по материалам,
достаточно бурное развитие и… Мы не имеем никакой «инструкции» или
«книги заветов» непосредственно от бессмертных сяней. Мы не имеем даже
упоминания о ней в литературе. Зато литература полна толкований
наблюдающих за практиками «бессмертных» как бы со стороны. Но об этом
позже.
А теперь гипотетический концепт. Что реально видимо из исторических
характеристик образа бессмертных сяней (и всей «общины» медиумов и
магов)? Имеются замкнутые группы или группа, вызывающая общественный
интерес своей неординарностью, но не интегрированная в общественные
структуры (речь идёт о состоянии на период до середины первого
тысячелетия до н.э.). То есть идеологами власти или жрецами нации их
назвать нельзя. Информации о них от них самих нет, несмотря на то, что
живут они бок-о-бок с другими социальными группами. Это отличает их,
например, от монашеских орденов, которые преимущественно склонны к
писательству о себе и своих взглядах. На сяней не наблюдается гонений,
т.к. они не конкурируют ни с кем в идеологическом, социальном и
имущественном плане. К ним проявляет интерес интеллектуальная элита
эпохи: чиновники, философы, врачи, художники. Народ испытывает перед
ними суеверный страх и уважение. Сяни становятся героями легенд, их
мировоззрение и внутренний мир оказываются в центре интеллектуальных
толкований. Их способность добыть некую необходимую информацию из
недоступных источников при помощи телесного контакта с потоком этой
информации возбуждает практический интерес у власти и населения. С
середины первого тысячелетия до нашей эры на волне такого общественного
интереса обнаруживается ряд письменных сочинений, преимущественно
философского толка, где подвергается различным оценкам жизненная позиция
неких людей пути (позже даосов), чьи характеристики без экивоков,
напрямую ассоциируются с принципами образа жизни бессмертных сяней. И
только от самих сяней нет никакой информации. Вся информация, которая
создаётся о людях пути, создаётся людьми социума, т.е. интеллектуалами,
передающими информацию через слово, что для людей пути, как и подтвердят
ниже литературные источники, было совершенно неприемлемо. Культура и
знание внутри групп сяней передавались исключительно из рук в руки, т.е.
от учителя к ученику. Эта идеологема сохранилась, как принцип, и до
сих пор, в традициях многих гимнастических школ гунн-фу.
В какой-то момент интерес к образу жизни людей пути становится так
велик, что даже некоторые успешные чиновники (например, такие, как
легендарный Лао-Цзы, если Лао-Цзы вообще можно с кем-то сравнивать)
пытаются к ним присоединиться, точнее, принять их учение или образ
жизни. Присоединиться к ним было проблематично, т.к. ничто не
свидетельствует об их какой-либо организованности либо
структурированности на тот момент. Вместе с тем, такое положение
косвенно подтверждает силу культурного поля, удерживающего их в рамках
некоей древней традиции.
«Во 2-3 вв. культ бессмертных стал восприниматься не как бесконечное
продление духовного существования и странствования по небесным сферам,
но как мирское долголетие и процветание. Известны случаи, когда сянями
именовали просто мудрых людей, достигших преклонного возраста, но при
этом сохранивших отменное здоровье. Таким образом, и в этой области
наступает секуляризация мистической традиции сяней.
Вообще, некоторые школы даосской традиции были склонны относить к сяням
практически всех великих людей, ушедших из этого мира, например Лао-цзы,
Хуан-ди». Что мы здесь наблюдаем? Первую смысловую де–конструкцию
семиотического знака эпохи с именем бессмертный сянь. Де-конструкции
подверглось, конечно, не само имя, а та идея, которая, якобы, «способна
внести гармонию в мир», та теория, под которой предполагалось развитие
альтернативной эволюции общества на основе принципов внеречевой
культуры. Эзотерические проекты чаще утопичны, чем реалистичны, но
каждая концепция, исходя из принципов структуралистского подхода, имеет
право на присутствие при разрешении той или иной научной проблемы, если
имеют место фактические указания.
Перейдём к фактическим указаниям: этимология.
«Этимология этого слова [сянь] на первый взгляд абсолютно очевидна:
иероглиф "сянь" 2 века до н.э. записывается как сочетание графем: слева -
"человек" (жэнь) и справа - "гора" (шань).
Однако в древности было еще несколько написаний иероглифа "сянь" (См.
рис. 17) – впрочем, это было неудивительно, учитывая, что в основном
иероглифы воспринимались со слуха, на письме могли записываться
по-разному, в зависимости от предпочтений писца. Такая ситуация
сохранялась даже после реформы Цинь Шихуана во 2 веке до н.э.,
упорядочившей написание иероглифов по всей империи. Так, сянь
записывался, по меньшей мере, пятью способами, каждый из которых имел
свой "оттенок"».
«Ранняя практика сяней была связана с шаманскими танцами, разного рода
экстатическими "прыжками", не случайно в трактате "Чжуан-цзы" фигурирует
именно такое написание "сянь", состоящее из двух частей: "человек" и
"прыгать" или "взлетать". А понимание термина "сянь" в древнейшем
"Каноне песнопений" ("Ши цзин"), прямо соотносящемся с архаическими
традициями шаманизма, также может трактоваться как "танцевать",
"пританцовывать", равно как и обозначение для женщин-медиумов (у)
контаминируется с понятием "танцевать" (у)».
«Медиум - сянь также совершает путешествие в царство духов и мертвых.
Делает он это обычно путем восхождения на гору, где селятся духи умерших
предков, откуда, вероятно, и пошла ранняя семантика иероглифа "сянь" -
"человек в горах". Именно за счет этого путешествия он приобретает
чудесные свойства, в т.ч. и мифологическое бессмертие, откуда и пошло
представление о сянях не как о вполне земных людях, хотя и обладающих
свойствами магов и медиумов, а именно как о бессмертных».
На представленном изображении с иероглифическим именем я вижу начало
пути (у подножья) и цель пути – небо. Вероятно, это и есть символика
легендарного пути Дао. Следующие целых три иероглифа говорят, возможно, о
способе прохождения этого пути.
Представим, что идея этого способа есть семиотический знак, и у него
должно быть свойство обнаруживать связь с определённой исторической
эпохой. Он её и обнаруживает. Следующий этап семиозиса идеи «человека
пути» начинается после легендарного ухода Лао-цзы и создания Конфуцием
концепта «социального человека пути». Бессмертные сяни постепенно уходят
на периферию общественного внимания и место их на исторической сцене
занимают «смертные сяни» - философы, чиновники, лекари, художники и
поэты, специалисты по изощрённой гимнастической технике разного
назначения. Всех их традиция причисляет к людям пути – даосам. Идея
даосизма претерпевает видимый семиозис в общественном сознании,
свидетельствуя о том, что общественный и культурный опыт, на основе
которого человек переживает семиотический знак, постоянно меняется. И
свойство это называется «воображение знака».
Форсируя события, не относящиеся к развитию моей темы, лишь обозначу
вкратце хронологию дальнейших этапов де-конструкции даосизма.
К началу новой эры идея даосизма, успешно конкурируя с идеями
конфуцианства и легизма, упирается в одну единственную мысль, мысль
создания универсальной пилюли бессмертия. Другими словами, происходит не
что иное, как перенацеливание побочных эффектов древних сяньских
практик и знаний на обслуживание банального человеческого желания жить
вечно и быть здоровым. Более того, в первом тысячелетии даосизм впадает в
фазу алхимической активности. Химическим путём он пытается обнаружить
таблетку-посредника, который должен уладить все «делишки» между
нежеланием человека стареть и непримиримостью в этом вопросе окружающей
его природы вещей. Как раз сейчас эту фазу проходит европоцентристская
цивилизация. Для Китая она закончилась в 12 веке.
«К ХIII в. внутренняя алхимия окончательно вытесняет старую
лабораторную алхимию в рамках школы Учения Совершенной истины (Цюань
чжэнь uзяо), созданной в 12 в. даосом Ван Чжэ (Ван Чун-яном), остается
ведущей формой даосской практики и в настоящее время».
«Хотя реально внутренняя алхимия и не имеет своего создателя, ее
первопатриархом, к которому, по существу, возводят свои линии
премственности все направления этой формы практики, считается знаменитый
патриарх Люй -полулегендарный даос Люй Дун-бинь.
Самым знаменитым из преемников Люй Дун-биня стал Чжан Бо-дуань
(983-1082). Его считают основоположником южной ветви внутренней алхимии,
которая, собственно, и называется «путем золота и киновари» (цзинь дань
дао), Эту ветвь можно считать школой индивидуальной практики, не
имевшей никаких организационных структур или формальных признаков. Ее
единство обеспечивалось исключительно строгой преемственностью по схеме
«учитель - ученик»; она процветала при Южной Сун и Юань (9 - первая
половина 14 века)».
Суть внутренней алхимии в точности повторяет главный принцип внеречевой
коммуникации. Для выяснения отношений с окружающим миром используется
внутренний ресурс, ресурс самого тела и не более того. Этот поворот в
истории даосизма указывает на непрекращающееся веками осмысление, через
пелену разных текстов, а возможно и практик сохранившихся где-то
сяньских групп, изначальных значений древней даотической теории.
Идея нашего семиотического знака на протяжении всех веков своего
семиозиса часто не исчерпывалась рациональной логикой- «…древняя магия
нередко прорывалась в обыденную жизнь в виде восстаний и народных
волнений…
…В поздний период Хань (1-2 вв.) Китай впервые охватывает настоящий
мессианский бум, в основном представленный даосскими магами и бродячими
лекарями. В конце концов, он выливается в грандиозной восстание Желтых
повязок, приведшее к коллапсу и полному краху империи Хань. Восстание
было порождено людьми, которых именовали тяньши - "небесные наставники" и
которые по своим функциям были и медиумами и магами.
"Небесные наставники" считались людьми "священными" и "чудесными" (шэн
жэнь), посланными Небом для того, чтобы спасти человечество от грехов
(чэнфу), которые уже накопились в мире. Сделать это возможно лишь путем
правильного использования священных текстов и канонов - "Небесных книг"
(тянь шу), которые должны были обратить человечество к древним методам
идеального управления страной. В результате этого мир должен
наполниться энергией Великого покоя (тайпин ци).
Столетия спустя та же концепция "Великого покоя", который должен
охватить мир в случае преобладания в нем энергии "истинных людей", была
повторена в середине 19 века во время восстания Тайпинов, которые даже
название своего государства позаимствовали из практики магов 2 века -
"Небесное государство Великого покоя" (Тайпин тяньго). В 1898-1901 гг. в
Китае бушуют волнения. поднятые мастерами боевых искусств ушу, которые
удалось подавить только при помощи объединенной армии западных
государств. Именно методы и комплексы (таолу) ушу, начиная с 16-17
веков, явились отголосками древних магических ритуалов общения с
духами».
Переходим к комплексам таолу. Что нам о них говорит археология?
Мавандуйские тексты (1978 г. - территория древнего царства Чу –
средоточия даосизма): Все книги были помещены в могилу удельной царицы
«царства» Чанша в конце первой половины 2 века до н. э., в правление
императора ханьской династии Вэнь-ди (179-157 до н. э.). Написаны они
были много раньше. Частично при династии Цинь (3 в. до н. э.),
частично ещё ранее - в эпоху Борющихся царств Чжаньго, 5-3 веках до н.
э. Некоторые, возможно, и еще раньше.
Что нас может там заинтересовать? Оригинальные редакции «Дао-дэ-цзин» и
«И цзин»; известные по названиям, но утерянные ещё в древности «Четыре
канона Желтого императopa» («Хуан-ди сы цзин») и разное другое.
Но самое главное - это десять текстов на шёлке. Ниже мы видим один из
них (См. рис. 18): схемы гимнастики даоинь («Дао инь ту»).
Комментарии к этому шёлку даёт доктор наук, историк философии и культуры Китая, Торчинов Евгений Алексеевич:
«Он [шёлк] представлял собой живописные иллюстрации к описанию Даосской
гимнастической системы - одного из способов «пестования жизни» и
обретения долголетия...
…Из мавандуйских текстов видно, что ко времени их создания (а это,
видимо, 4-3 века до н.э.) даосские практики, описанные в них, приобрели
уже весьма разработанный и достаточно изощренный вид. Следовательно,
время их возникновения следует отодвинуть на несколько столетий вглубь
китайской истории.
[Кстати,]…относительно дыхательных упражнений, мы имеем данные от 6
века до н.э.: двенадцать нефритовых табличек рекомендуют задерживать
воздух, направляя его мысленно вниз, где полученное ци должно
увеличится, сгуститься и «пустить ростки», после чего его следовало
вновь направить вверх, чтобы оно достигло темени».
Возникает резонный вопрос: а отражены ли даосские практики, в том числе и
дыхательные упражнения, в классических памятниках ранней даосской
философии, прежде всего в «Дао-Дэ цзин» (традиционная датировка текста -
VI в. до н. э.; современная научная - не ранее 350 г. до н. э.)?
Ответ на этот вопрос я дам в разделе «философский след». А сейчас осуществлю некоторый пролог к «философскому следу».
Само слово даоинь («вести и тянуть») впервые употребляется в пятнадцатой
главе текста «Чжуан-цзы». Это одно из самых ранних в китайской
литературе упоминаний о гимнастических упражнениях.
«По-особенному вдыхать и выдыхать («вести и тянуть» - А.С.), удалять из
себя старое и привлекать в себя новое, ходить по-медвежьи и вытягиваться
по-птичьи [напоминаю о птичьем танце у «У»] мечтая только о продлении
своих лет, – таковы нравы знатоков телесных упражнений, совершенствующих
свое тело; эти любят только секреты долголетия Пэн Цзы [сарказм].
А вот быть возвышенным без тщеславных помыслов, совершенствовать себя
без человеколюбия и долга, управлять государством без подвигов и славы,
быть праздным, не уходя на реки и моря, жить долго без телесных
упражнений, все забыть и всем обладать, быть целомудренным и ничем не
ограничивать себя, чтобы все людские достоинства сами собой сошлись в
тебе, – таков путь Неба и Земли и его сила, обретающаяся в истинном
мудреце» (Перевод В.В. Малявина).
|
|
Категория: Сундук Блэкборда. | Добавил: Flavius
|
| Просмотров: 1193 | Загрузок:
| Комментарии: 1
| Рейтинг: 5.0/1 |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ] | |
 | |  |
|
| Форма входа |
|
|
| Поиск |
|
|
|
| Друзья сайта |
|
|
|
|
